Общие принципы астрологии
В основании науки астрологии лежат определенные представления о физическом строении Вселенной. Из них как из принципов выводим мы все наши суждения о движениях, происходящих во Вселенной. Вот почему мы должны стремиться приобрести предельно ясное представление о природе этих движений.
Многие почему-то думают, что Солнечная система имеет сферическую форму. Это, однако, не так, она скорее напоминает плоский диск: система вращается в единой плоскости, а планеты лишь слегка отклоняются от этой плоскости. Астрономия до сих пор не может дать достаточно удовлетворительный ответ на вопрос, каким образом сложилось именно такое положение дел. Общие же соображения на сей счет таковы: имелась некогда (мы не знаем, ни почему имелась, ни каким образом) огромная раскаленная масса. Масса вращалась в пространстве. С течением времени некоторые наиболее тяжелые ее части стали соединяться вместе под действием силы тяжести, и затем, внезапно, эти части выделились. Но они сохранили тем не менее общее со всей массой движение в пространстве, хотя и обрели собственную траекторию вращения в общей плоскости со всей массой. Возникшее из этих частей массы тело постоянно излучало в пространство свое тепло и в результате постепенно сжалось и затвердело. Этим первым телом была планета Нептун. Наиболее важным является здесь тот факт, что все эти движения, во всей их совокупной сложности, которую мы в целом и не пытались описать детально, развертываются в единой плоскости. Причем толщина этой плоскости незначительна, а развертывающиеся в ней движения имеют одно общее направление.
Итак, по отношению к Солнцу неподвижные звезды находятся на расстоянии бесконечно более далеком, чем даже самые отдаленные из планет. Человеческий ум не способен вместить всю грандиозность вселенского пространства! Звезды со всех сторон охватывают Солнце: нет такой части неба, где бы их не было. Но нас интересует лишь узкая полоска звезд, которые, если воспользоваться сравнением с колесом, естественным образом группируются в двенадцать созвездий на приблизительно одинаковом удалении от Солнца по направлению спиц этого колеса. Мы переносим все внимание на эти звезды потому, что они расположены в той же плоскости, в какой развертывается общее движение Солнечной системы, так что влияние этих звезд будет естественно объединяться с влиянием планет Солнечной системы. С величайшим вниманием их влияния были изучены еще в незапамятные времена и описаны древними астрологами.
Соответствующим созвездиям были даны следующие имена: Овен, Телец, Близнецы, Рак, Лев, Дева, Весы, Скорпион, Стрелец, Козерог, Водолей, Рыбы. Большей частью эти имена являются именами символических животных, но попытка увидеть во взаимном расположении интересующих нас звезд какое-либо сходство с такими животными была бы совершенно фантастической. Имена даны были созвездиям на основании их астрологического значения — обстоятельство, еще раз свидетельствующее о том, что астрология является куда более древней наукой, чем астрономия.
Материалистическая школа в философии всячески старается создать впечатление, будто мы обладаем некоторым действительным знанием о природе сил, которые мы обнаруживаем вокруг себя. Однако такое впечатление является целиком ошибочным. На самом деле все силы по своей сути являются таинственными. Благодаря наблюдению, сравнению и измерению мы знаем, как они действуют. Но мы -не способны сформировать обоснованное понятие об истинном характере этих сил. Возьмем, например, силу тяжести. Для того чтобы объяснить ее действие, ученые вынуждены были постулировать некую субстанцию — эфир. Задача фактически состояла в том, чтобы описать свойства этого эфира в терминах математики: он является бесконечно твердым, бесконечно упругим, бесконечно разреженным, бесконечно невесомым. Но все это как раз и позволяет сказать, что эфир вовсе не является материей в обычном смысле этого слова, ибо он обладает качествами, предполагающими бесконечность, и, следовательно, качествами скорее теоретическими, чем реальными.
Если мы возьмем даже такой простой феномен, как расширение тел под действием тепла, мы и в этом случае соприкоснемся с тайной. Существует, как известно, теория, согласно которой составляющие тело молекулы колеблются тем сильнее, чем больше тепла они получают. Тепло при этом представляется в виде сопровождающей движение характеристики, т. е. в качестве формы проявления движения. Но сами-то молекулы являются целиком и полностью теоретическими, мысленными сущностями. Их существование было просто постулировано, чтобы объяснить некоторые особенности химических процессов. Причем эти воображаемые молекулы в свою очередь состоят из еще более воображаемы атомов; последние определялись через значение слова «атом» как конечные и далее неделимые частицы гомогенной материи. Однако все это было приемлемым столетие назад; с тех пор, в результате наблюдений над самыми различными феноменами, был сделан вывод, что считать далее атом неделимым невозможно. И тогда возникла нова а гипотеза — об электронах. Но если мы попытаемся выяснить у физика, образуют ли эти электроны материю, он ответит, что в целом наименее безответственной гипотезой будет та, которая рассматривает электроны в качестве точек напряжения эфира. Другими словами, наука рассматривает реально существующие вещи как комбинации сущностей, которые фактически не имеют никакого реального существования. И если вы попросите химика или современного физика дать определение материи, он это сделает в терминах, практически совпадающих с терминологией, которой пользовались средневековые философы, чтобы определить Дух.
Астрологи честнее и откровеннее профессоров иных наук. Они не пытаются скрыть свое неведение под мантией, старательно приукрашенной метафизическими фразами; девизом своей Школы они считаю!. «Omnia exeunt in mysterium». Это утверждение означает, что, если вы будете проводить какую-либо идею безоглядно и достаточно долго, если вы будете настаивать на вопросах что? как? и почему? вместо того, чтобы удовлетвориться внешним полуобъяснением, результат будет всегда один и тот же: вы упретесь в глухую стену непостижимого. И если в наши дни кто-либо до такой степени несведущ, что не признает ценность астрологии и основывает свое мнение на материалистически» началах, пусть он почитает «Основные начала» Герберта Спенсера. Эта книга (являющаяся наряду с трудами Давида Юма одним из наиболее значительных произведений о природе, написанных с точки зрения научного скептицизма) доказывает с поразительной ясностью, что возможная теория Бога или природы будет заведомо неудовлетворительной с точки зрения разума. Более того, автор этих строк смог продемонстрировать, что любая теория такого рода заведомо ложна.
Поскольку мы хотим ориентироваться на позитивный, положительный опыт, с нашей точки зрения будет правильным не слишком увлекаться метафизическими сюжетами, а принять лучше постулат, согласно которому все в мире относительно. Исходя из этого тезиса, следует ограничивать свои познавательные запросы наблюдением и измерением действия сил, которые ведь и даны нам лишь в их действии. Сказанное, конечно, не означает, что астрология вообще не имеет права задаваться вопросом, почему движение некоторой планеты производит такой-то эффект. Но узнать об этом мы можем не больше, чем физик, которому известно, что сухожилия сжимаются под действием электрического тока, но который ведь не знает, почему это так. Мы вообще не желаем делать наше исследование столь философским, чтобы задаваться такими вопросами. Мы заинтересованы лишь в том, чтобы выяснить, так ли в действительности обстоит дело, как мы это себе представляем. Априорное теоретическое рассмотрение должно занимать в астрологии, во всяком случае, не больше места, чем в какой-либо другой науке. Ибо увлечение такого рода рассмотрением всегда оборачивалось бедствием для науки; оно тормозит прогресс научного познания в большей степени, чем все иные формы человеческого безумия, вместе взятые. Читателю следует познакомиться с трудами Томаса Генри Гексли, посвященными этому вопросу. В далеком прошлом люди клали в основание своих размышлений о мире те представления, которые они считали неопровержимыми свидетельствами божественных атрибутов. И каждый раз, когда в своих рассуждениях они добирались до факта, противоречащего их предвзятым представлениям о природе Божества, они конечно же пытались дать такому факту удовлетворительное объяснение. Но поскольку факты «созвучны лишь тому, что способно резонировать им», люди видели также, что их воздушные замки обречены, и тогда они начинали прибегать к уловкам, чтобы помешать всякому, кто проявлял хоть какой-то интерес к ставящим их в тупик фактам. Для науки такая политика очевидно самоубийственна.
Как и всякая трезвая наука, астрология довольствуется действительно научным методом. И когда астролог предсказывает, что некто, испытав неблагоприятное воздействие Марса в седьмом Доме, будет несчастен в браке, если вообще когда-либо вступит в брак, то астролог этот опирается в своем рассуждении на возможности здравого смысла, на способность судить, основываясь на научном наблюдении и сопоставлении многочисленных фактов. Он наблюдал, замечал, составлял таблицы, классифицировал архивы, изучал сотни гороскопов с аналогичной позицией Марса и добывал информацию о том, что человек, рожденный с такой позицией, каждый раз оказывается несчастным в браке. И потому астролог имеет право, когда он обнаруживает в чьем-либо гороскопе аналогичную планетную конфигурацию, предсказать неудачный брак.
И еще. Из сказанного отнюдь не следует, будто астролог претендует на абсолютную обоснованность своих рассуждений. Изучая астрологию, мы сталкиваемся с крайне сложными проблемами. По-видимому, существуют сотни неведомых нам причин и неучтенных нами сил, действие которых способно свести на нет даже наиболее вероятные прогнозы. Случается, например, что человек может пересечь даже самые неблагоприятные аспекты, никак не ощутив их пагубного действия. Очевидно, эти аспекты по какой-то причине не смогли оказать соответствующего влияния, и в астрологии мы можем найти дюжины теорий, готовых немедленно объяснить такого рода отклонения от правила. В этом кратком введении просто невозможно рассмотреть все эти теории с достаточной степенью доскональности, но, в принципе, все они апеллируют к многочисленным и неуловимым силам. По причине их действия астрология иногда просто не в состоянии корректно ответить на вопрос, почему произошло данное событие (даже если это событие стало предметом нашего рассмотрения сразу, как только оно произошло).
Есть и еще один крайне важный момент в деятельности астролога: «Кто предупрежден, может предотвратить». Если кому-либо грозит опасность утонуть, то эту угрозу можно отвести (хотя бы отчасти), удерживая человека вдали от воды. В этом состоит одна из наиболее полезных функций астрологии. Может случиться, конечно, что астролог ошибается, что не было на самом деле никакой такой опасности, о которой он предупреждал. Но и в этом случае клиенту не будет причинен ущерб, поскольку последний будет поступать рассудительно. Советы хорошего астролога всегда пронизаны здравым смыслом и мудростью. Они особенно уместны в повседневных делах, когда к астрологу обращаются по причине смутной тревоги, невнятного беспокойства; сколь бы верно ни оценивал сам консультируемый ситуацию, смутное состояние духа ставит его в тупик, и совет астролога может быть для него лишь благодетельным.
Вместе с тем было бы абсурдным недооценивать эффективности астрологии, ту пользу, которую она способна принести человечеству. В таких существенных для астрологического предсказания пункт, какова связь между внешним обликом человека и знаком Зодиака, восходящим в момент его, как влияние Сатурна или восходящего Марса в десятом Доме, и в тысяче других аналогичных пунктах вероятность соответствия причины и результата в астрологии столь велика, что всякий разумны. Исследователь, оценивающий факты рационально и непредвзято, мс может не согласиться: астрология является наукой позитивной, конструктивной и практически безошибочной.
Известно, что в процессе перегонки какой-либо жидкости первоначальные испарения заметно отличаются по своим характеристикам от последующих, получаемых по мере нагревания. Точно так же и природа планет очень по-разному обнаруживает себя в последовательном расшифровывании их положений и соотношений. Астрологи тщательнейшим образом изучили эти тончайшие вариации. И вы не найдете ничего такого в их описаниях, что противоречило бы рассудку. Вполне уместной здесь будет аналогия с наиболее изученными разделами такой устоявшейся науки, как физика.
Так, в своем повседневном опыте мы констатируем простой и очевидный факт, что воздействие, исходящее от Солнца, отличается от действия со стороны Луны; в астрологии от нас требуется лишь ощутить эту констатацию, чтобы представить аналогичным образом действие других планет. Трудности возникают лишь в связи с тем, что приходится априори принимать постулат о роли аспектов в действии планет. Рассмотрим этот важнейший пункт астрологической доктрины подробнее. Что имеется в виду, когда говорят об аспектах планет? Аспектом данной планеты по отношению к какой-либо другой планеты называется угол, образованный линиями взглядов наблюдателя, обращенных к каждой из планет. Так, в момент полнолуния говорят, что Солнце находится в оппозиции к Луне; это значит, что если бы мм провели прямую линию от Солнца к Земле и продолжили бы ее, то они прошла бы и через Луну. При этом нам хорошо известно, что данный частный аспект оказывает определенное влияние на Землю, влияние, которое осуществляется благодаря силе тяготения. В том случае, копт Солнце и Луна в оппозиции, они будут тянуть, так сказать, в противоположных направлениях, уравновешивая действие друг друга на Землю, и, соответственно, действие их сил не будет деформировать Землю столь же сильно, как в случае конъюнкции Луны и Солнца.
Лишь только отклонение от прямой, соединяющей в момент оппозиции Солнце, Землю и Луну, превысит 15° или 20°, оппозиция, как определенный астрологический аспект, вообще перестанет существовать. И тот факт, что все происходит именно таким образом, является весьма значимым с философской точки зрения. Например, Марс, скажем, уменьшая угол, приближается к квадратуре с Ураном, что повергает Землю в страшный трепет; неделей позднее, когда этот аспект уже пройден и превзойден, и угол между этими телами, стало быть, еще больше уменьшился, мы можем получить по отношению к первоначально взятой позиции совсем не ослабление трепета, чего можно было бы ожидать по логике действия сил тяготения, но, напротив,— усиление трепета. Здесь может даже появиться желание сказать, что все это — абсурд, и представить как аргумент против астрологии. К счастью, однако, мы можем сослаться в данном вопросе на прекрасную аналогию из области науки оптики. Возьмем бинокль и начнем рассматривать некий пейзаж: надо полагать, мы увидим его нечетко, т. е. нерезкое, смутное изображение. Но попробуем повращать регулирующее резкость колесико вперед или назад — нечеткость несколько возрастет или уменьшится. В конце концов мы обнаружим, что существует определенная позиция для данных окуляров, которая является совершенно уникальной в отношении к нашим собственным естественным линзам — глазам. В этой позиции изображение внезапно становится ярким и отчетливым. Коль скоро окуляры бинокля приведены в эту точку, изображение будет резким, во всех же прочих случаях мы имеем плохо отрегулированный бинокль. Причем грань, отделяющая идеальное положение окуляров от плохо отрегулированного положения, является абсолютно строгой, хотя, конечно, чем меньше отклонение от идеальной позиции, тем менее смутным будет изображение.
Существуют и другие аналогии, поясняющие указанную особенность астрологических представлений, в частности, феномен кипящей воды. Вода, нагретая до 99° С, еще не кипит, а при 100°— закипает; и, с точки зрения физики, различия между водой, нагретой до 99°, и водой, нагретой до 100°, много более существенны, чем различия между водой, нагретой до 99° и до 1°. И здесь, надо сказать, все более или менее ясно с характером воздействия планет на Землю. Но вместе с тем мы М, знаем, почему излучения планет не влияют друг на друга сами по себе, не смешиваются по ходу излучения, но их действия соединяются только тогда, когда они достигают поверхности Земли, падая на нее под определенными углами. Что ж, наука астрология является на самом деле эмпирической наукой в предельно широком смысле этого слова: им хорошо известно лишь, что определенные события на Земле следуют определенным конфигурациям на небесах. Люди так часто наблюдали это, что совершенно уверены в существовании причинной связи между ними, но никогда астролог не будет претендовать на то, что он понял природу их связи. И пусть читатель вспомнит, как Давид Юм (который отнюдь не опровергнут в этом вопросе) рассматривал причинность: сама по себе она не только не доказана и недоказуема, но и вообще является чем-то непостижимым. И здесь уместно будет напомнить о том, что есть такая философская школа — Каузалисты (Causalistes), которая считает, что каждое событие осуществляется лишь благодаря прямому волевому акту Божества.
Аргументы, объясняющие, почему, скажем, отделившееся от ветки яблоко падает на землю, будут, согласно учению этой школы, следующие: во-первых, Бог захотел, чтобы яблоко отделилось от ветки дерева; но, кроме того, во-вторых, Бог захотел еще, чтобы яблоко достигло земли. Утверждать же, будто какое-либо действие может с необходимостью повлечь за собой другое, с их точки зрения, нельзя: такое утверждение будет не только антифилософским, но и богохульственным, ибо предполагает ограничение мощи Творца.
И как бы все это ни казалось противоречащим нашему здравому смыслу, данную позицию логически оспорить невозможно. А это в свою очередь дает нам основания для следующего аргумента: с точки прения чистого разума, утверждение, что большие морские приливы как-то связаны с новолунием, будет ровно столь же абсурдным, как и утверждение, что конъюнкция Сатурна и Марса предвещает несчастье царствам. То есть последнее утверждение будет не более абсурдным, чем первое, хотя конечно же и не менее абсурдным. И не родился еще тот логик, который смог бы установить хоть какое-либо различие в логическом статусе этих двух утверждений. Поэтому, если мы и принимаем одно более охотно, чем другое, то это лишь потому, что первое просто основывается на наблюдениях более доступных; но и первое и второе утверждения являются абсолютно эмпирическими, и тот факт, что для первого утверждения мы имеем великолепную теорию, чтобы крепить его, никак не увеличивает кредит доверия, который оно с самого начала заслужило. Читатель же может вспомнить, кстати, что король Карл II спросил однажды членов научного Королевскою общества, как это происходит, что, когда в наполненную до краев чашу опускают живую рыбу, вода не расплескивается, тогда как если рыба мертва, вода перельется немедленно. Говорят, ученые удалились, обсудили вопрос, выразили свое сильное неудовольствие тем, что они вынуждены заниматься вопросом, выходящим за рамки чистой науки, и вернулись в конце концов к «монаршей радости» с дюжиной весьма научных и вполне удовлетворительных объяснений. И никому из них не пришло в голову проверить на опыте, верно ли вообще утверждение короля. Конструирование теорий становится иногда просто бедствием для науки. Ибо такого рода конструирование большей частью связано со стремлением обобщать на основе недостаточных сведений; а поскольку гипотеза уже сформулирована, это стремление проявляется в отрицании или игнорировании фактов, которые не сообразуются тотчас с данной гипотезой. Вот почему одним из наиболее драгоценных вкладов в сокровищницу человеческой мысли является тезис Иммануила Канта, согласно которому то, что мы принимаем за законы самой природы, суть на самом деле лишь законы нашего духа. Лишь кажется, что 2 и 2 само по себе будет 4, верно только, что мы обязаны так думать.
Из всего сказанного вытекает ряд очень важных следствий для астрологии. И прежде всего мы считаем нужным подчеркнуть, что астрология на самом деле нуждается, главным образом, в наблюдениях. Астролог вынужден рассуждать, опираясь на данные, которые зачастую неточны, а иногда и просто фальсифицированы. Тем не менее он обязан работать без изъяна. Хотя опять-таки полагать, будто он возводит какую-то совершенную пирамиду истины, значит относиться к нему с чрезмерным доверием.
|
|
Читайте в рубрике «Астрология»: |